Верить? Да! Но в живого Бога, а не в букву мертвых писаний!
Перед своей смертью, которая случилась 14 февраля, Рональд Дворкин (Ronald Dworkin), прислал в редакцию The New York Review of Books текст своей новой книги «Религия без Бога» (Religion Without God), которая должна быть опубликована позднее в этом году издательством Harvard University Press. Мы публикуем отрывок из ее первой главы.Известное строгое разграничение между людьми религии и людьми без религии является слишком грубым. Многие миллионы людей, причисляющие себя к атеистам, имеют убеждения и опыт очень похожий и столь же глубокий, как и тот, который верующие считают религиозным. Они говорят, что, не веря в «личного» бога, они, тем не менее, верят в некую «силу» во вселенной, которая «больше нас самих».
Они чувствуют неизбежную ответственность относительно того, чтобы хорошо прожить свою жизнь и чтобы с соответствующим уважением относиться к жизни других; они гордятся тем, что, по их мнению, является прожитой хорошей жизнью, а иногда испытывают безутешное сожаление по поводу той жизни, которую они ретроспективно считают потраченной зря. Они находят Большой каньон не только привлекающим внимание, но также захватывающим и жутко прекрасным. Они не просто интересуются последними открытиями относительно огромной вселенной, но еще и очарованы ей. Для них они не просто повод для прямого чувственного и по-другому необъяснимого ответа. Они выражают убеждение в том, что эта сила и это чудо, которые они ощущают, являются реальными, так же как реальны планеты или боль; они убеждены в том, что моральная истина и природное чудо не просто пробуждают благоговейный трепет, а еще и призывают к нему.
Существуют хорошо известные и поэтические выражения того же набора мнений. Альберт Эйнштейн говорил о том, что, пройдя путь атеиста, он стал глубоко религиозным человеком: Знание того, что нечто непроницаемое для нас реально существует, проявляя себя как высший разум и самая лучезарная красота, которые наши притупленные способности могут понять только в их самых примитивных формах, - это знание, это чувство – они находятся в самом центре истинной религиозности. В этом смысле – и только в этом – я принадлежу к числу глубоко религиозных людей.
Перси Биши Шелли называл себя атеистом, который, тем не менее, ощущал могущественную «тень незримой силы, Что взвешена – незримо пусть – средь нас…». Философы, историки и социологи религии настаивали на таком подходе к религиозному опыту, в котором есть место для религиозного атеизма. Уильям Джеймс говорил, что одним из двух основных элементов религии является чувство фундаментальности; он говорил, что существуют «вещи во вселенной», которые, по его выражению, «бросают последний камень». У теистов есть бог для этой роли, тогда как атеист может думать, что важность жизни как раз и бросает последний камень и что нет ничего более основательного, на чем эта ответственность покоится или нуждается в том, чтобы на этом покоиться.
Судьи часто вынуждены решать, что «религия» означает для судебных целей. Так, например, в тот момент, когда Конгресс США предоставил освобождение «от несения военной службы по религиозным соображениям» для мужчин, чья религия запрещает служить, американский Верховный суд вынужден был решать вопрос о том, подпадает ли под это исключение атеист, чьи моральные убеждения также запрещают службу в армии. Суд постановил, что атеист тоже подпадает.
Читать далее: